Дорогая Прасковья Алексеевна! Примите мои самые искренние поздравления с вековым юбилеем. Рад, что в столь почтенном возрасте Вы сохраняете физическую активность и душевный оптимизм. Сердечно благодарю за бесценный вклад в достижение Великой Победы, многолетний труд на благо Отечества, достойное воспитание детей и внуков. Пусть Ваш дальнейший жизненный путь будет еще долгим, содержательным и благополучным! Желаю хорошего самочувствия, светлой надежды, приятных событий и неизменного тепла родных людей!
В многодетной крестьянской семье она была вторым ребенком по старшинству и с самого раннего возраста помогала родителям в воспитании четверых младших братьев и сестер.
– В восемь лет меня отдали в школу, – вспоминает Прасковья Иванова. – Я училась хорошо, мечтала получить нужную на селе специальность. Но все планы спутала война.
В первые же дни Великой Отечественной войны девушка поехала устраиваться на воронежский авиационный завод. Ее взяли шлифовщицей.
– Всю смену я до зеркального блеска шлифовала на станке спицы, которые вставляли в колеса самолета, – вспоминает героиня публикации. – Сразу разобралась и в смежной специальности – стала заправщиком этих спиц. Почему-то у меня это получалось лучше всех. Потом начальство меня еще нагрузило – попросили исправлять брак за неумелыми рабочими, настраивать пять станков в нашем цехе. Это подразделение тогда называлось просто: 16-й завод.
Фронт приближался к Воронежской области, авиазавод эвакуировали в Куйбышев, а Прасковья Алексеевна вернулась в родной Хохол.
– Нашу молодежь военкомат направил рыть окопы между селами Курбатово и Избище, – ведет неспешный рассказ собеседница. – Меня и там поставили начальником. Копали глубоко, до трех метров в глубину и в ширину, чтобы не прошли вражеские танки. Конечно, я тоже бралась за лопату. Не буду же я стоять и смотреть, как люди работают.
Прасковья Алексеевна говорит, будто читает книгу: не подыскивает слова, помнит все даты и названия сел. Страшные дни навек впечатались в ее память, яркими картинами являлись в снах.
– Когда немцы дошли до этих укреплений, наша бригада под вой самолетов и разрывы снарядов стала пробираться в Курбатово. Прятались в колодцах, но даже туда залетали осколки. По безлюдным полям пробрались в Хохол, где уже хозяйничали оккупанты. Они приехали на мотоциклах, чувствовали себя хозяевами на нашей земле. Да задержались ненадолго, до января 1943 года, – вспоминает Прасковья Иванова.
Старший брат Прасковьи, 21-летний Александр, погиб в боях под Москвой. Отца отправили служить на японскую границу, он вернулся живым. Сама девушка как могла помогала фронту:
– После освобождения нашего района от захватчиков в нескольких километрах от Хохла, там, где расположены маленькие поселки Кузиха и Мамончиха, наши военные решили оборудовать площадку под полевой аэродром. Мы, сельская молодежь, ровняли и трамбовали грунт, а потом подносили снаряды к взлетной полосе.
Была у девушек еще одна обязанность: весной 1943 года их послали собирать трупы врагов в местах, где шли бои.
– Мы их складывали на повозки, а куда отвозили этот груз, не знаю, – задумывается ветеран. – Чуть позже собирали неразорвавшиеся снаряды, осторожно переносили их на отдельную площадку. В лесном урочище под названием Клешня их было особенно много. Двоюродного брата мамы и его друга, потянувшего за белый парашютик снаряда, разорвало на месте...
В 1943 году девушка работала в отделе государственного обеспечения, курировала село Семидесятное и хутор Парничный.
Среди ужасов войны, страха и потерь в памяти Прасковьи Ивановой крепко держится вроде бы незначительная история.
– Я некоторое время работала продавцом в нашем сельмаге, и там случилась кража, – рассказывает юбилярша. – Кто-то разбил окошко под самым потолком и вынес немало товаров. Меня вместе с родителями привели на допрос. Говорили: признавайся, ты сама украла товары? Такого позора, людского презрения я бы никогда не пережила, не найдись на следующий день настоящий вор. Вот уже век прожила, а тот случай вспоминаю с болью.
Но тяжелые времена отступали. Девушка поехала учиться на ветеринара. Через несколько лет специалист с красным дипломом получила направление под Новосибирск. На свою малую родину она вернулась в 1962 году вместе с мужем-сибиряком. Он работал бульдозеристом на песчаном карьере. Прасковья лечила бесчисленных колхозных буренок, овец, поросят. На работу в колхоз «Восход» ездила на закрепленной за ней лошади. Подрастали сын Александр и дочь Тамара. Жизнь вошла в нормальное русло.
– Я на пенсии не собиралась сидеть, – признается Прасковья Алексеевна. – За каждую пятилетку мне вручали трудовую медаль, и я старалась держать свою марку. Вот, смотрите, сохранились шесть медалей, а еще две внуки затеряли. Когда стало подводить здоровье, я устроилась на легкий труд, кондуктором в автохозяйство. А потом сноха Катя попросила помочь растить внуков, Женю и Веронику. Евгений сейчас в звании подполковника, Вероника – сотрудник органов МВД.
День Прасковьи Ивановой заполнен делами. Зимой она выходит чистить снег, вяжет кофты, носки, шапки и варежки всем родным. Летом выращивает на нескольких сотках помидоры, огурцы, капусту и лук.
– Я не копаю грядки, поскольку почва у нас песчаная, просто рыхлю их тяпкой, – поясняет труженица. – Раньше-то я шила шапки из шкурок. Посмотрите вот эту, ондатровую – они были в такой моде!
Миниатюрная, подвижная, ценящая шутки и песни, она всегда не любила одного – безделья.
– Сам не свой, когда не найдешь себе занятия. Жизнь, кажется, проходит зря, нет ни радости, ни смысла, да и уважения людей, – подводит итог долгожительница. - Так что скажу вам одно: работайте в радость – и не состаритесь.
Прасковья Алексеевна в своем доме сейчас одна, но сноха Екатерина Акиньшина живет рядом, заходит по несколько раз в день. Дочь Тамара, медработник, после смены спешит навестить маму. Все соседи любят общительную и неугомонную односельчанку.
Ансамбль «Сельские гармонисты» из Хохольского районного центра культуры и досуга подготовил для юбиляра маленький концерт. Да такой веселый, что Прасковья Алексеевна, отставив палочку и притопывая, чуть не пустилась в пляс.
Фотографии
